Более 100 лет лишения свободы на всех. Суд вынес приговоры по делу "гомельских таможенников". На скамье подсудимых - два отдела таможни почти в полном составе, а также несколько предпринимателей. Бывшим сотрудникам вменялось получение взяток за пропуск через границу грузов без документов. Напомним, в начале февраля 2016 года сотрудники Комитета госбезопасности задержали сотрудников сразу двух отделов Гомельской таможни - оперативно-поискового и по борьбе с контрабандой. На момент задержаний десять человек были действующими специалистами, пятеро - бывшими. Из них двое занимали руководящие должности, остальные - рядовыми или старшими оперуполномоченными.
Подробности судебного процесса в материале Юрия Шевчука. Даже самый большой зал здания Гомельского областного суда не вместил всех желающих услышать вердикт фемиды по этому громкому и резонансному делу. Сегодня на скамье подсудимых 12 из 18 обвиняемых. Кстати, по делу проходят не только сотрудники таможни, но и предприниматели, которые незаконным образом договаривались с ними. Таможенников же судят за то, что они за вознаграждение пропускали фуры через российско-белорусскую границу.
Одних фигурантов обвиняют в участии в организованной группе и получении взяток, а также в злоупотреблении служебными полномочиями. Других - в даче взяток, мошенничестве и посредничестве во взяточничестве. По версии следствия, сотрудники таможни выезжали на дежурство и брали взятки за беспрепятственный проезд фур из России или Украины. Вознаграждение полагалось за то, что в Беларусь товар ехал без сопроводительных или фитосанитарных документов. Таким образом, группа работала на протяжении нескольких лет.
Все остальные фигуранты также были признаны виновными. Самый внушительный срок - 13 лет лишения свободы - получил экс-сотрудник таможни Дмитрий Погарцев. Бывшего начальника отдела Александра Исаченко приговорили к 11 с половиной годам колонии усиленного режима. Остальные обвиняемые осуждены на сроки от трех до восьми лет лишения свободы. Таможенников Дмитрия Васюченко и Василия Раковца, которые признали вину, суд приговорил к пяти годам ограничения свободы. Двоих предпринимателей признали виновными в даче взятки, им назначены штрафы по 17 тысяч рублей. Женщина-посредница, которая передавала деньги от одной стороны другой, получила три года "домашней химии".
Как нам удалось узнать у стороны защиты, большинство адвокатов будут обжаловать приговор. В свою очередь сторона обвинения считает, что вина всех подсудимых была доказана полностью. Пока приговор в законную силу не вступил и может быть обжалован в установленном порядке.
В суде Центрального района Гомеля завершились слушания по громкому уголовному делу в отношении сотрудников Гомельской таможни, их бывших коллег и индивидуальных предпринимателей. Они признаны виновными в получении взяток, даче взяток и пособничестве во взяточничестве.
Деньги за коридор через границу
Задержали обвиняемых в феврале 2016 года. Расследование эпизодов взяточничества длилось без малого полтора года, материалы уголовного дела уместились в 42 томах. В конце июля прошлого года перед судом предстали практически два отдела Гомельской таможни — оперативно-поискового и по борьбе с контрабандой и административными таможенными правонарушениями, их бывшие коллеги, которые уволились с таможни и работали в различных фирмах, а также индивидуальные предприниматели и официантка придорожного кафе.
Как рассказала старший помощник прокурора области Татьяна Роднева, согласно обвинению, эта организованная группа действовала по отработанному сценарию. Сотрудники оперативно-поискового отдела Гомельской таможни в составе мобильных групп периодически выезжали на дежурства на автомобильную трассу Брест — Гомель — Брянск вблизи поселка Селище Добрушского района. Там во время несения службы выявляли случаи перемещения товара с нарушениями законодательства и не привлекали их владельцев и перевозчиков к административной ответственности. За каждый пропущенный автомобиль получали по 40 долларов. После такого “дежурства” деньги складывались в общую кассу, которая потом делилась между участниками. Часть средств передавалась руководителю группы (на тот момент начальнику оперативно-поискового отдела) Александру Исаченко в его служебном кабинете. А чуть позже, после увольнения Исаченко, непосредственно к себе в карман клали деньги два других координатора — Дмитрий Погарцев и Владимир Скрабовский. Общались между собой таможенники посредством сообщений. Также были разработаны сценарии поведения в случае разоблачения организованной группы.
Что касается индивидуальных предпринимателей, то они просили таможенников обеспечить беспрепятственный проезд через границу автомобилей с овощами, фруктами, тушенкой, спиртными напитками, металлоломом и крупным рогатым скотом. Как правило, этот груз был без необходимых сопроводительных документов. Расплачивались за “просьбу” как передачей денег из рук в руки, так и через официантку придорожного кафе “Пилигрим” Любовь Новикову, которая была посредницей между ИП и таможенниками.
К слову, через границу пропускали не только товар без документов. Беспрепятственный проход обеспечивался и микроавтобусам с различным грузом, в том числе салом, принадлежавшим гражданке Украины, которой неоднократно был запрещен въезд в Беларусь.
Упреки — не доказательство
На суде свою вину полностью признали лишь два бывших сотрудника таможни из 15 обвиняемых — это Василий Раковец и Дмитрий Васюченко. К слову, они являлись самыми молодыми фигурантами уголовного дела — сейчас им 28 и 29 лет соответственно. Они с самого начала согласились сотрудничать со следствием и написали явки с повинной, в которых указали, когда и от кого получали деньги.
— Я, как и все остальные обвиняемые, был задержан и доставлен в СИЗО. Для меня, как, думаю, и для других задержанных, в тот момент жизнь просто рухнула, — сказал во время последнего слова Дмитрий Васюченко. — Я попал в такую ситуацию, в которой никому не пожелаю очутиться. Было много времени подумать, и я решил в первую очередь сознаться во всем содеянном самому себе. После стал сотрудничать со следствием и рассказал все, как есть. Затем признался родным. Благодарен им за то, что не отвернулись от меня и простили. Понимаю, что я и те лица, с которыми пересекался по предъявленным мне эпизодам, не оправдали то доверие, которое было возложено на нас государством. Жалею, что когда-то пошел на поводу у старших коллег. Во время долгих заседаний мне приходилось слушать, как нас — тех, кто признал свою вину, пытаются выдать за оговорщиков и врунов. Но тогда получается, что мы так хотели оговорить кого-то, что не заметили, как оговорили сами себя? Какая-то бессмыслица. Я один из самых молодых сотрудников. И у меня хватило смелости признать свою вину, в отличие от сослуживцев.
Василий Раковец в своем последнем слове также признал вину и высказал сожаление о содеянном. Кроме того, он обратил внимание суда на то, что упреки в его адрес, высказанные другими обвиняемыми (дескать, он специально оклеветал коллег, чтобы не сесть в тюрьму), не нужно расценивать как доказательство невиновности, и призвал назначить за проступки соответствующие наказания.
К слову, во время последнего слова свою вину также признал и Владимир Скрабовский, который являлся одним из руководителей организованной группы.
Одни теории и эмоции
12 бывших таможенников оказались категорически не согласны с обвинением. На судебных заседаниях они выступали почти как под копирку, лишь с той разницей, что некоторые отличались излишней эмоциональностью (говорили о больных родителях, малолетних детях и просили отпустить домой). Разумеется, все утверждали, что не виновны, не знают, почему им предъявляют обвинения, взяток не брали и никогда не планировали. Вместе с тем каждый посчитал своим долгом сделать заявления о притеснениях в СИЗО, где их якобы избивали, создавали нечеловеческие условия, угрожали. Сразу же отметим, что ни одно из подобных заявлений не имело под собой доказательств и не получило подтверждения в ходе судебных заседаний.
Более того, ни один из обвиняемых не выглядел подавленным или затравленным. Наоборот, многие улыбались, шутили и порой позволяли себе резкие высказывания в адрес участников процесса и журналистов. В жертв и великомучеников они превращались лишь во время зачтения собственных ходатайств и последних слов.
Приведем несколько примеров. Александр Исаченко поведал суду удивительную историю: дескать, его избивали и заставляли давать ложные показания против коллег, угрожали навсегда закрыть в тюрьме. Поразительно, несмотря на все эти злоключения, Александр не стал писать жалобы на правоохранителей. Странно, не правда ли?
Ранее судимый за незаконный оборот наркотиков Дмитрий Погарцев в начале следствия написал явку с повинной, где подробно обозначил все эпизоды получения и передачи взяток, пособничества во взяточничестве. Однако позже изменил свою точку зрения. На судебных заседаниях он предпочел попросить прощения у своих коллег, говоря, что оклеветал их специально, чтобы спасти себя и обезопасить семью. Конечно, все предъявленные ему обвинения отрицал. К тому же бросал реплики о том, что сомневается в правомерности своего предыдущего наказания за незаконный оборот наркотиков, и выдвигал теории о каких-то заговорах и “подставах”.
Не лишним будет отметить, что все обвиняемые в день задержания и ближайшие дни написали явки с повинной. И не по одной, а как минимум по три, в том числе в присутствии адвокатов. Тем не менее во время зачтения ходатайств обвиняемые друг за другом отказывались от собственных слов, утверждали, что не осознавали их последствий. Кроме того, на них якобы давили морально третьи лица, хотя назвать этих злодеев поименно так и не смогли.
Вместо весомых аргументов многие скатывались в поле эмоций и давления на жалость. В своих выступлениях подробно останавливались на моментах личной жизни, рассказывали печальные истории, упоминали смерть близких. Этот прием имел влияние на присутствовавших в зале: временами они плакали и жалобно вздыхали. В такие моменты казалось, что находишься не в зале суда, а на отрепетированном спектакле.
Впрочем, ничем не подтвержденные данные легли в основу многих материалов на различных интернет-ресурсах. Авторы “независимых” публикаций без стеснения выдергивали фразы из заявлений обвиняемых, проводили аналогии между этим и другими уголовными делами, не стеснялись ставить под сомнения фразы из обвинения и искажать их смысл, использовать в качестве источника информации не факты и доказательства, а мысли и чувства родственников. Последние, кстати, и во время судебных заседаний вели себя весьма некрасиво — огрызались на журналистов, делали язвительные комментарии в сторону обвиняемых, признавших свою вину, нелитературно отзывались о правоохранительных органах.
Получили по заслугам
22 мая суд Центрального района Гомеля признал всех обвиняемых виновными и назначил наказания в виде лишения свободы на следующие сроки: бывшему начальнику оперативно-поискового отдела Гомельской таможни Александру Исаченко — 11 лет шесть месяцев, Дмитрию Погарцеву — 13 лет, Сергею Савельеву — восемь лет, Сергею Баслыку, Дмитрию Коробкину, Дмитрию Емельянченко, Евгению Негодину и Вячеславу Якушеву — по семь лет, Евгению Копытову — шесть лет и шесть месяцев, Юрию Якушину — пять лет и шесть месяцев, Валерию Качковскому и Владимиру Скрабовскому — по пять лет, Николаю Куклину — три года.
Для всех предусмотрено лишение свободы в исправительной колонии усиленного режима, конфискация всего имущества, лишение права занимать должности, связанные с выполнением функций представителя власти, на пять лет. Александр Исаченко и Николай Куклин лишены специального звания “советник таможенной службы”, а все остальные — специального звания “инспектор таможенной службы”.
Сотрудникам таможни, которые согласились сотрудничать со следствием, Дмитрию Васюченко и Василию Раковцу, назначено по пять лет ограничения свободы с направлением в учреждение открытого типа, с конфискацией всего имущества, с лишением права занимать должности, связанные с выполнением функций представителя власти, на пять лет, с лишением специального звания “инспектор таможенной службы”. Оба находятся под подпиской о невыезде.
Индивидуальным предпринимателям Артуру Джанумяну присужден штраф в 700 базовых величин (17 150 белорусских рублей), Юрию Денисовскому — в 1000 базовых величин (24 500 белорусских рублей). Официантке придорожного кафе Любови Новиковой назначено три года ограничения свободы без направления в исправительное учреждение открытого типа. Она также находится под подпиской о невыезде.
Гомельские таможенники рассказывают, как под давлением чекистов писали на себя и коллег явки с повинной.
Суд Центрального района Гомеля продолжает рассмотрение громкого уголовного дела в отношении бывших сотрудников Гомельской таможни. Обвиняемых - 18 человек. Это два отдела таможни почти в полном составе - оперативно-поисковой и по борьбе с контрабандой, а также несколько предпринимателей, которых обвиняют в даче взяток, и работница придорожного кафе, передававшая деньги.
Следствие считает, что таможенники брали взятки за пропуск через белорусско-российскую границу грузов без документов.
Дело гомельских таможенников. Судят за взятки на границе, которой нет Признавшие вину находятся под подпиской о невыезде и на заседания суда приходят из дома. Остальные уже почти два года сидят в СИЗО. После задержания многие таможенники написали явки с повинной, но на суде отказались от них, заявив, что давали признательные показания под давлением сотрудников КГБ, которые применяли физическое и психологическое воздействие.
На последних заседаниях были заслушаны бывшие таможенники Сергей Баслык и Юрий Якушин , которые подробно рассказали, как сотрудники Комитета госбезопасности выбивали из них показания.
«За взятку оформил подписку на «Таможенный вестник»
Сергей Баслык также написал явку с повинной и на предварительном следствии давал показания, что на Гомельской таможне действительно брали взятки - и он сам, и его коллеги, и руководство.
К примеру, Баслык показывал, что в 2011 или 2012 году он с коллегами, а также начальником отдела Александром Исаченко был в рейде в Ветковском районе. И там они получили взятку - 2 тысячи российских рублей - от «лиц азербайджанской национальности», которые везли «плодоовощную продукцию».
По показаниям Баслыка, на эти деньги начальник отдела оформил подписку на журнал «Таможенный вестник». Но на другой очной ставке обвиняемый, согласно материалам дела, утверждал, что эти 2 тысячи российских рублей они разделили на четверых. Есть и третий вариант - за эти деньги таможенники пообедали в кафе.
На суде Сергей Баслык отказался от всех своих показаний на предварительном следствии и пояснил, что оговорил себя и коллег под физическим и психологическим давлением сотрудников КГБ.
«За написание явок мне было обещано изменение меры пресечения, я был вынужден давать такие показания, сожалею и прошу прощения у коллег», - заявил на суде Баслык. Он отметил, что «проявил малодушие».
Дело гомельских таможенников. «Вывозили в лес и требовали общак» Обвиняемый рассказал, что когда его везли в УКГБ, то остановились возле леса, и задержавшие его сотрудники требовали под угрозами показать, где «спрятан общак».
В здании УКГБ по Гомельской области, по словам Баслыка, к нему применялось насилие - ему надели капюшон на голову и нанесли удар по голове, а также направляли на него пистолет и имитировали выстрел.
«Мне заламывали руки, а мои слова, что я буду жаловаться, вызывали у них смех», - сказал обвиняемый.
«Мне говорили, что если я не дам явку, то мне создадут такие условия, что жена с детьми сама уйдет от меня, сделают невыносимой жизнь моей семьи. А меня посадят в камеру к лицам с нетрадиционной ориентацией <...> Попав в безвыходное положение, я написал явку с повинной», - сказал на суде Баслык.
Он подчеркнул, что писал жалобы в прокуратуру на действия сотрудников КГБ, но все его заявления перенаправлялись для реагирования в… Комитет госбезопасности.
«Ганс-Христиан Андерсен отдыхает!»
Юрий Якушин - единственный из обвиняемых бывших таможенников, кто не писал явку с повинной, хоть, по его словам, у него это не то что просили - выбивали силой.
К примеру, обвинение утверждает, что Якушин за взятку пропускал в нарушение законодательства микроавтобус с салом, которое везла гражданка Украины. Якушин же заявил, что такие взятки не имеют смысла - потому что физическому лицу для перемещения сала не требуются сертификаты, это касается только ИП и юридических лиц.
По данным обвинения, взятки Якушину передавал на тот момент уже бывший сотрудник таможни Дмитрий Погарцев , причем делал это в здании таможни.
«Мне непонятно, каким образом бывший сотрудник таможни Погарцев в обход дежурной службы Гомельской таможни попадал в служебные кабинеты. Видимо, Погарцев овладел способностью телепортации и таким образом перемещался из одного места в другое мгновенно и незаметно. О какой конспирации в обвинении идет речь, когда бывший сотрудник Гомельской таможни ходит по кабинетам административного здания таможни, являющего режимным объектом, и раздает сотрудникам деньги? Ганс-Христиан Андерсен отдыхает!» - отметил Якушин.
Из КВН - в КГБ. Как таможенник помогал чекистам, а оказался в СИЗО В основе обвинения по еще одному эпизоду - слова бывшего коллеги Васюченко, который утверждает, что и сам брал взятки, и с Якушиным делился.
«Я никогда не организовывал проезд с территории РФ на территорию РБ какого-то неустановленного транспортного средства марки «Газель», о котором фантазер Васюченко, который придумал эту чушь в своих показаниях, не может сказать ни слова. Как и кем установлено, что это неустановленное транспортное средство перемещало неустановленный груз без соответствующей документации?» - задался вопросами обвиняемый.
Якушин также заявил, что формирование и выезд мобильных групп строго оформлялось, составлялся план-задание, и мобильная группа в составе Раковец-Негодин-Якушин, как говорится в обвинении, не существовала.
«Всё это - выдуманная ложь, ничем не подтвержденная», - подчеркнул бывший таможенник. Он считает, что предъявленные ему обвинения - «чушь, это в каком пьяном угаре нужно было такое написать?»
Судья Григорий Дмитриенко сделал за это Якушину замечание и попросил его корректнее выражаться. «Якушин, будьте тактичны, вы же образованный человек! Постарайтесь, пожалуйста, я вас прошу», - попросил судья.
«Ты никто и звать тебя никак»
Юрия Якушина задержали дома 3 февраля 2016 года. Вот что об этом сам бывший таможенник рассказал в суде.
«В семь утра в дверь звонили и стучали без перерыва, потом ворвались два человека, первый сунул удостоверение сотрудника КГБ из Минска, меня увезли в здание УКГБ по Гомельской области, там меня завели на второй этаж. Сказали писать явку с повинной. Вошел сотрудник КГБ, представился начальником по борьбе с коррупцией, сказал мне: «Давай, пиши явку с повинной о том, как вы брали взятки на Селище, и всё об этом расскажи».
Я отказался, сказал, что никаких взяток не брал. Он стал кричать и угрожать, что посадит меня на семь лет, что буду долго сидеть в СИЗО и не увижу родных, что на очных ставках мы будем наперегонки соревноваться - кто на кого больше скажет! Когда я спросил о доказательствах, он сказал, что я увижу их на суде, и спросил: «Ты что, ничего не боишься?»
После этого в кабинет вошел другой сотрудник, предложил мне написать явку, но более вежливо предложил. В девять часов в кабинет вбежал с разъяренным видом сотрудник КГБ, который задерживал меня. Сотрудник номер один, я так их буду называть, с криком приказал мне встать, завести руки за спину, наручниками зажал их максимально, заломил руки и в позе ласточки потащил на третий этаж - в кабинет, где не было мебели, только стул. Это такой кабинет, чтобы выбивать показания», - рассказал Юрий Якушин, и при этом назвал сотрудника КГБ «садистом».
«Попрошу вас тактично выражаться, русский язык богатый. Постарайтесь как-то… Вы же понимаете - тут много людей присутствует! Вы ярлыки вешаете - так не надо делать», - посоветовал обвиняемому судья.
«А что - не садисты? Два года уже людей мучают», - зашептались в зале.
Якушин продолжил давать показания:
«Мне сказали, что если не напишу явку - сломают нос. «Будешь кровью захлёбываться, а нам за это ничего не будет. Скажем, что оказал сопротивление при задержании», - так мне угрожали.
Сотрудник номер один всячески меня унижал, угрожал, шантажировал, вынуждая писать явку и оговорить коллег. Он периодически неожиданно бил меня ногой в грудь, от удара я заваливался набок. Меня поднимали, сотрудник номер два бил в живот, и это чередовалось с резкими ударами ладонью по затылку. Они кричали: «Ну, давай, признавайся!».
Чтобы причинить еще большие физические страдания, ближе к коленному суставу сотрудник подложил мне круглую пластиковую гимнастическую палку, таким образом пережав мне вены на ногах. Пытки были до 12 часов без перерыва, заходили разные сотрудники, ухмылялись, наблюдали, как надо мной издеваются, и говорили: «Ну как, Юрий Владимирович, как вы себя чувствуете? Может, признаетесь?» Угрожали, что всех повезут в СИЗО КГБ, а меня на Володарку к уголовникам. Один из сотрудников бил меня по макушке ключом от наручников.
Потом зашел сотрудник и сказал: «У меня к тебе две новости - одна плохая, вторая еще хуже. Ты поедешь в СИЗО КГБ, но поедешь на полу, так как для тебя нет места, там будут сидеть сотрудники и будут лежать их вещи».
В 17 часов вошли опять пять или шесть человек, окружили меня, надели наручники и стали давить. Один сказал, что у меня нет выбора: «Тебе надо признать вину, погасить ущерб, и тогда президент тебя помилует. Ты никто и звать тебя никак. Мы с тобой можем сделать всё, что захотим». Они давили мне на плечи, потом повалили на пол.
Потом повезли в Минск. Приковали наручниками, привязали вторую руку жгутом, я не мог пошевелиться, у меня больная спина и сердце. Но когда я увидел звериное выражение на лице сотрудника, я понял, что жаловаться бесполезно».
В минском СИЗО, по его словам, в камере были невыносимые условия - не было туалета, лишь пластиковое ведро, спали на деревянном щите, освещение все время было тусклое, охрана вела себя издевательски.
Также Юрий Якушин рассказал, что к нему приходил «подставной адвокат» - женщина, которая говорила, что «им нужны ваши начальники, лучше признавайтесь, в нашей стране адвокат вам не поможет, он только для связи с родственниками».
По словам обвиняемого, к нему не пускали защитника, не давали свидания с близкими, хотя у него жена имеет инвалидность, престарелая больная мать, дедушка-ветеран, который нуждается в помощи...
«Когда я пытался обжаловать действия сотрудников КГБ, мне они угрожали, что заведут дело за клевету и оговор», - добавил Якушин.
Родственники бывших таможенников написали тем временем уже шестое обращение к Лукашенко, где опять просят об объективном разбирательстве данного дела и указывают на многочисленные нарушения во время следствия и суда, давление со стороны КГБ.
Судебные слушания продолжаются.
- 02 ноября 2017, 13:44
- 10522
Для белорусских таможенников 2017г. выдался поистине черным годом. Судебные процессы идут один за другим. Несколько месяцев назад на серьезные сроки «присели» бывшие ошмянские мытники, вслед за ними - мозырские, уже 3 месяца в Гомеле судят фигурантов очередного коррупционного дела. На скамье обвиняемых оказались практически в полном составе два отдела Гомельской таможни. История повторяется: одни вину признают и раскаиваются, другие - категорически отрицают. Суд разберется, кто прав, а кто виноват?
Родственники большинства обвиняемых в этом сомневаются, а потому обратились в самую высокую инстанцию белорусской власти - к президенту. С просьбой о невозможном: «Присутствия на наших судах независимых экспертов в области уголовного законодательства и представителей по защите прав человека, которые могут контролировать все действия органов судебного регулирования на нашем суде». Услышит ли президент очередной глас вопиющих? Да и что он может сделать? Ведь принцип независимости судебной власти закреплен в ст.110 Конституции: «Судьи при осуществлении правосудия независимы и подчиняются только закону. Какое-либо вмешательство в деятельность судей по отправлению правосудия недопустимо и влечет ответственность по закону».
Конечно, подписанты не хотят подвести «под статью» президента, который независимых судей назначает своими указами. Ну а кому тогда жаловаться, если их никто не слышит?
«БЫЛ ОДИН ЧЕСТНЫЙ ТАМОЖЕННИК, ДА И ТОГО ВЗОРВАЛИ»
Это уже их 5-е обращение к главе государства, под ним подписались 25 человек, переживающих за судьбу своих близких. Под прошлыми обращениями было до 40 подписей. «Но это не потому, что кто-то поменял мнение, просто некоторых людей не было в Гомеле», - объяснила разницу корреспонденту «БелГазеты» одна из подписантов, согласившись ответить на наши вопросы, но с просьбой не указывать ее фамилию. Примета нашего времени: страх не навредить себе, чтобы не остаться без работы, и своему родному человеку, который находится по стражей.
- Все о чем мы пишем в своих обращениях - это не только мое мнение, - говорит гомельчанка, - но и мнение жен и родственников обвиняемых, которые не признают вину полностью или признают частично. Мы с самого начала пытаемся доказать невиновность наших родных, наше первое обращение к президенту было в марте 2016г., тогда еще просто с просьбой изменить меру пресечения на подписку о невыезде. Мы считали, что следствие разберется, однако мы ошибались. Следствие за неимением доказательств по ч.2 ст.430, чтобы наверняка дело прошло через суд, сделали из наших родных организованную группу и вменили ч.3.
- Сколько в деле признавшихся?
- Трое таможенников, которые находятся под домашним арестом, вину признают полностью, но не в составе организованной группы. Остальные получение взяток не признают вообще.
- С чего дело началось? Как проходили задержания? На службе или дома? Были ли задержания с поличным?
- Началось все с Дмитрия Погарцева. В 2015г. его задержали сотрудники КГБ за распространение наркотиков, и поскольку он являлся бывшим сотрудником ОПО (оперативно-поискового отдела) и уже не работал в таможенных органах, предложили ему сотрудничество. Весь отдел, включая бывших сотрудников, находился на прослушивании, и тем не менее никого не взяли с поличным. Задержания проводились с 3 по 10 февраля 2016г. в три этапа. Задерживались сотрудники и после смены вблизи деревни Селище, и в административном здании таможни, и на выходе из дома, и приглашались в КГБ. Изначально все были задержаны по ч.2 ст.430. В последний день следствия статью поменяли на ч.3.
Погарцев сам был взят под стражу летом 2016г. и летом этого года был осужден по ч.2 ст.328 УК на 7 лет. Нам известно, что 30-31 января 2016г. Погарцев ехал с записывающими устройствами и деньгами под контролем КГБ через Селище с целью дачи взятки для последующего задержания с поличным. Он предложил деньги одному из таможенников, тот ему отказал. Тогда он дал взятку сотруднику ГАИ. Его задержали, но потом отпустили. С 3 февраля начались задержания.
- В чем суть обвинения?
- У нас есть выписка из материалов дела, касающаяся нескольких типичных обвинительных эпизодов для большинства таможенников. В тексте только фамилии меняются или добавляются, в остальном же, как под копирку: «Совместно с иными участниками организованной группы... зимой 2012г., точные даты и время следствием не установлены, достоверно зная о целях и характере организованной группы, из корыстных побуждений, реализуя преступный умысел, направленный на систематическое получение незаконных денежных вознаграждений (взяток), находясь в составе рейдовой мобильной группы на участке белорусско-российской границы в Ветковском районе Гомельской области, повторно организовал беспрепятственный проезд с территории Российской Федерации на территорию Республики Беларусь через белорусско-российскую границу автотранспортного средства „Газель“, регистрационный знак не установлен, с грузом „овощи-фрукты“ без фито-санитарного сертификата, за что... принял от неустановленных лиц незаконное денежное вознаграждение (взятку) в сумме не менее 2000 российских рублей, что по курсу НБ РБ, установленного на 29.02.2012г., составило не менее 55,8 базовых величин».
Или вот еще цитаты из обвинительного текста: «В августе-сентябре 2015г., точные даты и время следствием не установлены...находясь на дежурстве в составе мобильной группы на участке белорусско-российской границы на автомобильной трассе М10 „Брест - Гомель - Брянск“ вблизи н.п. Селище Добрушского района Гомельской области, повторно организовал беспрепятственный проезд с территории Республики Беларусь на территорию Российской Федерации через белорусско-российскую границу неустановленного автотранспортного средства, с грузом „плодоовощная продукция“ ...за что принял от неустановленных лиц в неустановленном месте незаконное денежное вознаграждение (взятку) в сумме не менее 200 белорусских рублей».
Есть и более невразумительные формулировки, например, «организовал беспрепятственный проезд неустановленного автотранспортного средства, с неустановленным грузом с неполным пакетом грузосопроводительных документов и принял от неустановленных лиц взятку в сумме не менее 133 белорусских рублей».
Как это понимать? Повторюсь, у большинства такие одинаковые обвинения, кроме тех, кто полностью сотрудничал со следствием. У них есть конкретные люди, которые давали им взятки, например, проходящие по нашему делу обвиняемые по ч.1 и ч.2 ст.431 УК взяткодатели Артур Джанумян и Юрий Денисовский.
- Какие суммы взяток фигурируют в деле?
- Различные: от RUR300 на троих до $100 за машину с металлом. Иногда это RUR3-4 тыс., которые делились, по мнению следователей, на группу, причем иногда «организатору» давали меньше, чем всем остальным. А чаще всего «организаторов» просто игнорировали.
И еще интересный факт: Погарцев с 2014г. по 2016г., как следует из материалов дела, был организатором преступной группы (уже после увольнения Исаченко), хотя сам уволился из таможни в марте 2014г.
- Очевидно, что не все взяткодатели установлены?
- Не все. Большинство приписываемых взяток получены «в неустановленное время от неустановленных лиц за пропуск неустановленных автомобилей». Даже многие из тех, кто был установлен, об этом звучали показания в суде, никогда не знали обвиняемых. Из установленных взяткодателей есть такие - Шинкоренко и Швед, которые неоднократно привлекались к административной ответственности за нарушение таможенного законодательства. У Шинкоренко был конфискован автомобиль, он неоднократно еще до 2011г. обжаловал действия сотрудников таможни в прокуратуру, КГБ и ГТК. После служебных проверок все жалобы были отклонены. А гражданке Украины Швед с 2014г. по 2017г. по инициативе ныне обвиняемых вообще был запрещен въезд в Беларусь.
- На чем же базируется обвинение? В «деле ошмянских таможенников» весомым аргументом было слово признавшегося против слова отрицавшего вину...
- У нас, как и у ошмянских. Все дело - это слова признавшихся против слов отрицающих. Абсурд ведь не только в этом. Вблизи деревни Селище нет таможенной границы, а есть административная граница РБ и РФ, где полномочий у сотрудников таможенных органов практически не было. Есть Союзное государство, Таможенный союз, ЕАЭС. С 2011г. Россия, Беларусь и Казахстан сняли внутренние границы в рамках договора о Таможенном союзе, все контрольно-пропускные пункты на российско-белорусской границе были демонтированы. Также полностью были ликвидированы таможенные проверки при пересечении границы. А гомельских таможенников судят за то, что они «за взятки осуществляли беспрепятственный пропуск товаров и транспортных средств физических лиц через российско-белорусский участок границы».
- На ваш взгляд, действительно ли на Гомельской таможне были взятки?
- Мы считаем, что если человек говорит о себе, что он брал, значит, он брал. Но из тех троих, кто полностью признал свою вину, ни один не говорит, что была организованная группа, что им ставили задачи по поводу взяток, и о наличии общей кассы. Получение взяток, с их слов, имело случайный характер. А так как таможенной границы в районе деревни Селищи нет, то нарушители могли не только объехать пункт, но и не останавливаться. Физлиц, пересекающих границу РБ и РФ, таможенники вообще не имели права останавливать и досматривать.
Таким образом, те сотрудники, которые брали с проезжающих деньги и материальные ценности, действовали сверх своих должностных полномочий, а то и просто мошенничали. Правильную юридическую оценку таких действий и должен дать суд. Наше мнение исходит из того, что между РБ и РФ нет таможенной границы, нет условий для проведения таможенного контроля, а само проведение таможенного контроля в указанном месте запрещено межгосударственными договоренностями.
- На каком этапе сейчас находится процесс?
- Заслушали всех обвиняемых, признающих вину. Сейчас идет допрос свидетелей. Однако некоторые и вовсе не являются свидетелями. Например, мозырские таможенники. Их уже осудили за взятки, этапировали, привезли в суд и объявили, что они не являются свидетелями... И таких вот недоразумений в этом процессе очень много. Поэтому мы будем всеми силами стараться доказывать, обращать внимание суда на невиновность наших родных. К сожалению, часть общества, не вникая в суть, уже вынесла приговор по принципу: раз ты служишь в таможне - значит виновен. Получается, что честным таможенником был только Верещагин из фильма «Белое солнце пустыни», да и того взорвали.
Справка «БелГазеты». Процесс начался 28 июля в суде Центрального района Гомеля. В деле 18 обвиняемых, из них 11 находятся под стражей, свобода остальных ограничена домашним арестом и подпиской о невыезде, материалы собраны в 42 тома. На момент задержаний, которые проводил КГБ в феврале 2016г., 10 фигурантов являлись действующими сотрудниками Гомельской таможни, 5 - бывшими. Из них двое занимали должности руководителей: Александр Исаченко (уволился в августе 2014г. по собственному желанию), был начальником оперативно-поискового отдела, и Николай Куклин, командовал отделом по борьбе с контрабандой и административными таможенными правонарушениями. Остальные обвиняемые - рядовые или старшие оперуполномоченные. Основная статья обвинений - 430 ч. 3 (получение взяток в составе организованной группы, от 5 до 15 лет). Также некоторые из них обвиняются в даче взяток, злоупотреблении служебными полномочиями и мошенничестве. «Гражданских» в деле трое: два предпринимателя (дача взяток) и официантка кафе (посредничество во взяточничестве).
